"Да, летят года, лихие кони, И веселья нет от скачки той..." - Так сидел и думал я в вагоне Поезда, что вёз меня домой. Домой, где под седыми облаками, Среди лесов, усыпанных жарками, Раскинулась Байкальская земля, Которую навек покинул я! Болит душа, и слабая утеха, Что не от лучшей жизни я уехал. А от чего? - и сам забыл давно, Я просто ехал и смотрел в окно... "Да, летят года, лихие кони, И веселья нет от скачки той..." - Так сидел и думал я в вагоне Поезда, что вёз меня домой. А за окном мелькали сосны, ели И огоньки затерянных селений... И я, небось, заблудший огонек Вот так же затерялся средь дорог! Я помню, уезжал, а у калитки Осталась мать в заплаканной накидке: <Я помню, мать-старушка у калитки Стоит в пуховой старенькой накидке: "Ну что ж, сынок, прощай, счастливый путь! А я уж как-нибудь, уж как-нибудь..." "Да, летят года, лихие кони, И веселья нет от скачки той..." - Так сидел и думал я в вагоне Поезда, что вёз меня домой. И вот я здесь, к могиле клен склонился: "Ну, здравствуй, мать! Вот я и объявился. Поклон тебе, родная, и привет, И новых песен радостный букет! Послушай, мать, как сын твой вышел в люди, Каким он стал, каким еще он будет!" И слушали гитарный перезвон Сыра земля да одинокий клён. И слушали гитарный перезвон Сыра земля да одинокий клён.