Кругом одна тайга да волки с зайцами, А он: "Бежим!" А я ему: "Куда?!" Он выплюнул бычок и щелкнул пальцами: "Туда, куда уходят поезда!" И догрузив осину Мы с другом спина в спину, Накрывшись мешковиной, Залезли под бревно. Конвой багром пошарил, И паравоз пошпарил, Дружок мой закемарил, И я с ним заодно. Проснулся я, смотрю - купе со шторками, Ни друга, ни осины, ни сосны. В углу прикрыто синими ведерками Награбленное золото страны. И я одет с иголки, Лежу на нижней полке, И все мои наколки Исчезли без следа. Похлопал по карманам, А там билет, я глянул: За лондонским туманом Я еду, господа! Я тер ладоши, прыгал между полками, Искал проводника открыть сортир. Смотрю - все едут с синими ведерками: Нарядчик, хлеборез да бригадир! И сел я на кукорки, Ах, милые ведерки, Да мне в родном поселке Здесь хватит с головой! Детишкам - на печенье, Жене - на примирение, А маме - на лечение В больнице областной. Глотнул я коньячка, поел антоновки, И вдруг в конце прохода в синей мгле Предстал мой друг в потрепанной буденовке, Хоть без коня, но с саблей и в седле. И говорит мне горько: "Ну что ж ты друг мой, Борька, За синие ведерки Мать-Родину продал?" "Ты что, - кричу, - братуха!" Но поздно, он мне в брюхо, Сцепились мы, и ухо Я другу разодрал. Он побледнел, на шее вены вздулися, И в левый бок мне саблей: "Получай!" Тут мы по-настоящему проснулися Под лай собак и голос: "Разгружай!" Гляжу - идет бригада, Худые как из ада, На робах сплошь и рядом Полосок серых масть. И вздрогнула утроба, Я понял, что мы оба Попали на особый, Акулам прямо в пасть. И старый зек один, что из разгрузчиков Хохочет: "Вы что, лохи? Не пойму!" Ведь для таких, как вы, никчемных чудиков, В России все пути ведут в тюрьму. И вот опять дорога, Конвой побил немного, Но так, за ради Бога, Аванс на новый срок. А в полной невезухе Мы ехали не в духе, Дружок, держась за ухо, А я - за левый бок. И по тайге, где зайцы только с волками, Где вечный лес подпёр небесный мрак... Увёз, мигая синими ведёрками, Двоих никчемных зеков автозак.