Тут либо тебя, либо ты кого-то. Солдатам в рядах терракота собирать пыль беззаботно На плечах слоями плотными. Ждать оттепели на проводе, И тени в холодной комнате стелят под потолок темени; По ступеням вверх. В Вавилоновой башне - многоэтажке нашей, Где слышен лишь громкий кашель - Тут мы становились старше даже Без уроков старших. То, что уготовлено нам там, Среди руин построенных нами - И не веря своим глазам, Мы забываемся среди зданий (Yo, man). Некуда бежать из вольера границ. Ёу! Всё тут по части принципа чисто. Волей неволей, но оступись, И ты рухнешь, как домино. Баритона на медленный перебор; Пару строк по биту, - Обшарпанный микрофон обо всём этом! Get down! У каждого своё гетто, с местным сюжетом - Где мы потерялись в душных квадратных метрах, Метаясь между огнём и порывами ветра. Сменились тут поколения до белого коления; Берут кредит доверия, чтобы открыть двери! Мои дома - дома дыма Под колыбель ретиво уснут беспробудно на века. Тут осталась половина, ровно половина Того, что я не знал и не буду знать! Мои дома - дома дыма Под колыбель ретиво уснут беспробудно на века. Тут осталась половина, ровно половина Того, что я не знал и не буду ... знать! (Мои дома - дома дыма) От перемены мест мы не меняемся. В личном пространстве тесно. Ангел и бес на плечах по соседству Гнут свою линию вместе. Всё это треснет когда-то по швам. Жребии брошены - надо решать нам, Как не потерять баланс там, Где дела далеко не фонтан. Touch Down в зону противовеса, И задохнувшись в пыльной панели, Где чащи беспредел и терни, Но только байки вещает телек нам. Рваный календарь на числе тринадцатом Имеет свойство повторяться. Все спрятались в панцирь, Чтобы не слышать имя своё по рации. И всё также в тумане мой Альбион, - Тихая гавань севших на мель. Перспективы видимой - ноль; Но это неважно, поверь; back in the day! Прилетит бумерангом соль на раны - Независимо от расы и ранга. В жизни горькая хапка Через ноздри выйдет без остатка! И так дома вонзаются в небеса, Мы на разных полюсах Ищем что-то живое В наших убитых глазах! Пыль и прах под ногами зимним узором, Посреди бесконечного пепла. Докурили до фильтра, чтобы Забыться в этих побитых стенках.