Это было, было в Одессе. # "Приду в четыре",- сказала Мария. # Восемь. Девять. Десять. Вот и вечер в ночную жуть # ушел от окон, хмурый, декабрый. # В дряхлую спину хохочут и ржут канделябры. Меня сейчас узнать не могли бы: жилистая громадинa стонет, корчится. Что может хотеться этакой глыбе? А глыбе многое хочется! Ведь для себя не важно и то, что бронзовый, и то, что сердце - холодной железкою. Ночью хочется звон свой спрятать в мягкое,в женское. Еще и еще, уткнувшись дождю лицом в его лицо рябое, жду,обрызганный громом городского прибоя. Сm И вот, громадный, горблюсь в окне, плавлю лбом стекло окошечное. Будет любовь или нет? Какая -большая или крошечная? Откуда большая у тела такого: должно быть, маленький, смирный любеночек. Она шарахается автомобильных гудков. Любит звоночки коночек. Еще и еще, уткнувшись дождю лицом в его лицо рябое, жду,обрызганный громом городского прибоя. Сm (cначала верхние потом нижние) Полночь, с ножом мечась, Сm догнала,зарезала,-вон его! Упал двенадцатый час, как с плахи голова казненного. 3)--5-6-5-6-5-8-8-8-8-6-5-5-6-5-6-5-8-8-8-8-6-5 В стеклах дождинки серые свылись, гримасу громадили, 3)--5-6-5-6-5-8-8-8-8-6-5-5-6-5-6-5-8-8-8-8-6-5 как будто воют химеры Собора Парижской Богоматери. Проклятая! Что же, и этого не хватит? # Скоро криком издерется рот. Слышу: тихо, # как больной с кровати, спрыгнул нерв. И вот,- сначала прошелся едва-едва, # потом забегал, взволнованный, четкий. Теперь и он и новые два # мечутся отчаянной чечеткой. Рухнула штукатурка в нижнем этаже. Нервы -большие,маленькие,многие!- скачут бешеные,и уже у нервов подкашиваются ноги!