Средь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв, E7sus Изнывая от детских своих катастроф. Детям вечно досаден их возраст и быт - E7sus И дрались мы до ссадин, до смертных обид. /e Но одежды латали нам матери в срок, Мы же книги глотали, пьянея от строк. Липли волосы нам на вспотевшие лбы, И сосало под ложечкой сладко от фраз. И кружил наши головы запах борьбы, Со страниц пожелтевших слетая на нас. И пытались постичь - мы, не знавшие войн, За воинственный крик принимавшие вой, - Тайну слова «приказ», назначенье границ, Смысл атаки и лязг боевых колесниц. А в кипящих котлах прежних боен и смут Столько пищи для маленьких наших мозгов! Мы на роли предателей, трусов, иуд В детских играх своих назначали врагов. И злодея следам не давали остыть, И прекраснейших дам обещали любить; И, друзей успокоив и ближних любя, Мы на роли героев вводили себя. Только в грезы нельзя насовсем убежать: Краткий век у забав - столько боли вокруг! Постарайся ладони у мертвых разжать И оружье принять из натруженных рук. Испытай, завладев еще теплым мечом, И доспехи надев, - что почем, что почем! Разберись, кто ты - трус иль избранник судьбы, И попробуй на вкус настоящей борьбы. И когда рядом рухнет израненный друг И над первой потерей ты взвоешь, скорбя, И когда ты без кожи останешься вдруг Оттого, что убили - его, не тебя, - Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал По оскалу забрал - это смерти оскал! - Ложь и зло, - погляди, как их лица грубы, И всегда позади - воронье и гробы! Если путь прорубая отцовским мечом, Ты соленые слезы на ус намотал, Если в жарком бою испытал что почем, - Значит, нужные книги ты в детстве читал! Если мяса с ножа ты не ел ни куска, Если руки сложа наблюдал свысока И в борьбу не вступил с подлецом, палачом - Значит, в жизни ты был ни при чем, ни причем!