Когда фонари зажигают огни, А лист календарный вниз падает мертвым, Морфей раскрывает объятья свои, А весна вдруг становится черной. Ночь наполняет эфир серенадами грез, Обернув этот мир в покрывало из звезд. Я легкой походкой как мартовский кот Скольжу в тишине проходными дворами. И вот попадаю в водоворот порока, страстей и желаний. Сойдя в этот шумный неоновый ад, Вхожу на помостки театра абсурда. С усмешкой взирая на маскарад Понтов, силикона и пудры, Пафосных драм и глицериновых слез, Живущих за занавесом покрывала из звезд. И взвив над головою пьяный кулак, С размаху роялю бью белые зубы, Самой аритмии, ломающей такт, Мелодии милой, гармонии грубой. И в бешеном вальсе, кружась над землёй, Я, словно, в погоне за собственной тенью, Пугая прохожих, спешащих домой, Азарта ищу приключений, Пьяный, лихой! Рвущийся в бой в полный рост, С чёрным знаменем над головой Покрывала из звёзд! Когда фонарей опустеют глазницы И в окна домов жидко плюнет рассвет, Предательски подлый как скрип половицы, Сведя чудо ночи на нет, Я вспомню о той, с кем делил мир улыбок и слез, Засыпая вдвоем под одним покрывалом из звезд.