Над городами кричали синицы: «Не бейте нас влет Мы пригодимся в руках!» От этих печальных страниц я сжигал переплет На осенних кострах, А сегодня я пепел тащу по безлюдным краям, Изначальная прихоть небес, Tabula rasa моя, Зима, зима, зима. Я заряжаю последней картечью несмелой рукой Пустые обоймы ветров, Может, развеют предтечей над белой рекой Хоть несколько слов. Знаю, что сам на прицеле, что ранен был в грудь, Белоснежная простынь моя, Неудержимая ртуть. Зима, зима, больничный цвет, В бинтах лучи солнца льются в лазарет. Эй, санитар, неси капель По десять капель, и уже, смотри, Апрель - Хрипят грачи, поют врачи, Все об одном, все об одном, Вокруг разлитым молоком покой. Я запрягаю все волчьи стаи метелей в одну Упряжь, несите скорей, Туда, где зачала звезда золотую орду Сияющих дней, К пределам орбит на крутых виражах Января Колыбельная песня небес, Колымская трасса моя, Зима, зима, зима. Ты пеленала одним одеялом наше тепло В блокадную мглу вечеров, Нас Гердой и Каем венчала, стучала в стекло, Да порезалась в кровь, А теперь будто саван готовишь за выслугу лет, Белоснежная пристань моя, Мой неразборчивый след. Зима, зима, слепая соль. Хожу-скольжу, вниз падаю лицом, Эй, кочегар, согрей меня - В такую ночь нет дома без огня. Поет метель, скрипит постель, Все об одном, все об одном, Вокруг разлитым молоком покой. Вокруг