Я полмира почти через злые бои Прошагал и прополз с батальоном. А обратно меня за заслуги мои Санитарным везли эшелоном. Подвезли на родимый порог, На полуторке к самому дому. Я стоял и немел, а над крышей дымок Подымался совсем по-другому. Окна словно боялись в глаза мне взглянуть И хозяйка не рада солдату: Не препала в слезах на могучую грудь А руками всплеснула - и в хату. И залаяли псы на цепях. я шагнул в полутёмные сени, За чужое за что-то запнулся в сенях. Дверь рванул - подкосились колени. Там сидел за столом ты на месте моём, Неприветливый новый хозяин, И фуфайка на нём, и хозяйка при нём, Потому я и псами облаян. Это значит, пока под огнём Я спешил ни минуты не весел, Он все вещи в дому переставил моём И по-своему всё перевесил. Мы ходили под богом, под богом войны, Артиллерией нас накрывало, Но смертельная рана нашла со спины И изменою в сердце застряла. Я себя в пояснице согнул, Силу воли позвал на подмогу: "Извините, товарищи, что завернул По ошибке к чужому порогу". Дескать "мир, да любовь вам, да хлеба на стол, Чтоб согласие по дому ходило", Но а он мне даже ухом в ответ не повёл - Вроде так и положено было. Зашатался некрашеный пол, Я не хлопнул дверьми, как когда-то. Только окна раскрылись, когда я ушёл, И взглянули мне в след виновато.