Когда в мой дом любимая вошла, В нем книги лишь в углу лежали валом, Любимая сказала: "Это мало! Нам нужен дом". Любовь у нас была. И мы пошли со старым рюкзаком, Чтоб совершить покупки коренные, И мы купили ходики стенные, И чайник мы купили со свистком. Ах, лучше нет огня, который не потухнет И лучше дома нет, чем собственный твой дом, Где ходики стучат старательно на кухне, Где милая моя, где милая моя, Где милая моя и чайник со свистком. Потом пришли иные рубежи, Мы обрастали разными вещами, Которые украсить обещали, И без того украшенную жизнь. Снега летели, письмами шурша, Ложились письма на мои палатки, Что дома? Слава богу, все в порядке, Лишь ходики немножечко спешат. С любимой мы прожили сотню лет, Да что я говорю, прожили двести, И показалось мне, что в новом месте, Горит поярче предвечерний свет, И говорятся тихие слова, Которые не сказывались, право, Поэтому, не мудрствуя лукаво, Пора спешить туда, где синева. С тех пор я много берегов сменил В своем краю и в отдаленных странах, Я вспоминал с навязчивостью странной, Как часто эти ходики чинил. Под ними чай другой мужчина пьет, И те часы ни в чем не виноваты, Они всегда единожды женаты Но, как хозяин их, спешат вперед.