На диване я, как древний грек на травке, Разбавляю, как Сократ, водой портвейн, Генри Миллера читаю, Джойса, Кафку И снобизм свой занюханный лелею. Денег нет, в стране бардак, в воде холера, На душе ненужные сомненья - Лишь портвейн да музыка Малера Успокаивает мне пищеваренье. Богу, братцы, Богово - Ну, а снобу - снобово. Вот сосед прикинулся банкиром, Пьет "Клико", к валютным ездит дамам, Правда, Сартара путает с сортиром, А Ван Гога путает с Ван Дамом. И ничуть ему от этого не грустно - Взял цыган и на извозчике к актрисам... Он не сноб, он просто счастлив безыскусно, Как ребенок тихо счастлив, что пописал. Засветло встанем, тянем-потянем, Дедка, бабка, внучка, Жучка, Котофей - Вытянуть не можем! Размышляя об эстетике Матисса, Погружаю свой экзистенциализм. Да я бы тоже, может, дернул по актрисам, Да мешают, вишь ты, бедность и снобизм. Мой снобизм - он как лучик путеводный Помогает воспринять судьбу как должно. Мол, художник - он обязан быть голодным, Он худой, но гордый - он художник. Вот другой сосед - он люмпен неприличный, Бедный Йорик, жертва пьяного зачатья. Для него Бодлер с борделем идентичны, Ну, а Рэмбо и Рембо - родные братья. Да нехай шумит, не зря же он напился, Хай ругаэ прэзидента всяко-разно, Лишь бы он в подъезде не мочился, Да не лез бы к управленью государством. Горлица вьется, песнь раздается: "А не ле-по ли ны бяше нам, братья..." - Да нифига не лепо! Нувориши тихо хавают омаров, Маргиналы хлещут горькую заразу... Мы, конечно, круче Занзибара, Государственный снобизм сродни маразму. Ой, вы гой-еси, бояре с государем, Гой-еси вы вместе с вашим аппаратом! Доиграетесь - глядишь, приедет барин, Он рассудит, кто был большим демократом. Давеча прочел в одной я книге, Там сказал кому-то раб перед таверной: "Мы, говорит, оглядываясь, видим только фиги!" Я вперед смотрю - там тоже фиги! Скверно... Пушкин умер, на жнивьем туман да иней, Из деревни слышно рэповую песню, Над седой усталою страны равниной Гордо реет непонятный буревестник. Засветло встанем, песню затянем: "Тирли-тирли, я гуляла молода, Пока не померла..."