Это хроника пикирующих районов, Двух южных лидирующих регионов. Приём, приём. Пш-ш-ш. У меня всё ровно. Как сам, братан? Алё, Рома. Это хроника пикирующих районов, Двух южных лидирующих регионов. Приём, приём. Чш-ш-ш. У меня всё ровно. Как сам, братан? Алё, Вова. На районе всё ровно, вроде, не дуют бури, Вась. Не мельтеша, неспешным шагом иду в магаз за куревом. Хочу бросить, как все, но блин, увы и ах! Терплю часов семь и пофиг, никотин снова в лёгких. А вот и местный хулиган. Здоров! Как сам? Салам всем нашим там. Ну, бывай, бро. Знакомые до боли окна домов. Потопал домой через места, где не верят чудесам. Суди сам. Мимо банков и прочей суеты, Мимо той банки, где всегда стоят цветы. Тут год назад рамс был и двое полегли. Вроде с дагестанцами, короче, море ножевых ран. Я видел сам: полквартала с мокрыми глазами. Тех вроде поймали, таскали по судам всё. Но смерть-сука всегда несправедлива. Бог с вами, родные, покойтесь с миром. Иду далее, топ-топ по аллее, солнце греет. На встречу школьник с портфелем. Емеля. А вон там, на скамейке синяк-Ваня. Спит гад, ему лишь бы было чё в стакане. Прямо недавно сгорела хата по пьяни. В хате пьяная жена с его маленькой лялей. Он даже не вдуприл, с ним, кажется, всё нормально. Хоть бы хны, пьёт водяру, одно слово - хмырь. Зрачки под ноль плюс взгляд исподлобья. Торчки, изволь, знакомься: Лысый и Сопля. Они колют, пьют, реально всё пробовали. Явно не качки, но вид, один фиг, недобрый. Остался месяц, а может ваще две недели, И отдадут богу душу, она уже еле в теле. Перед смертью в грязной постели на жёстком передозике Проклянут того, кто сказал, что, мол, трава не наркотики. Никто не вспомнит их, правда. В России наркоманов только официально два ляма. Мусоровоз курсирует с мигалками. У мусоров чё-то действительно уставший вид. Мне как-то стрёмно, странно, я же помню: Во времена, когда на кармане был план, дышал ровно. А, вот оно чё, ясно, Просто мысли мои стали в два раза опасней! Подъезд, вызываю лифт. Еду с соседкой вместе, она поправляет лиф. Улыбается мило, но меня не прельщает, слышь. Я ж местный, всё замечаю, вижу: тупая, как чайный лист. За последние дней пять минимум трое Успели у неё побывать, но я спокоен. Вместо того, чтоб вставлять член в чёрные дыры, Вставляю ключ, он в замке - я в квартире. Я стою на кресту и что вижу? Вижу пизду, но не ту, живота что ниже. Три дома старых, три кона шмали. И гонят, варят, где правит, брат, кома-шмара. Жую булку, тот рот, хот-дог. Год под прилавком был, хмурый палю улку. Не греет лапсердак, и, как и положено, Не чую пивом мороженых на холоде лап всегда. Пар изо рта, Следы рисуют каблучочки на всё готовых шмар и за так. Бар близок, стар он, как мир. Там спирт в кружках, дружный дам флирт. Кед пробит, Мельник на Кент пролит. Бля, в мехах пакет погиб. Агент на вид пялится, задет-таки, Но не будем за тел таких, это тля. Скажи, катится, куда мир этот под углом? Вова, брат, Нигатив, скажи, куда мы прём? Скажи мне, что потом? Мне, блядь, с чем ходить, Дабы не забили и не бросили тупо, чтоб под дом? Прут мимо алые губки С первой в маршрутке, сперма на юбке. Так и по всей обители нарики, стервы, ублюдки. Балаболы, чьи до боли скверны поступки. Подкован взгляд мой, паря! Мучной клац хочешь зря мне впарить. И вместо того, чтобы вставлять сигарету в паб. Вставляю ключ в замок, клик-клак, и я дома, ап.