Воды нашей реки то недвижны, то бешено быстры, И не в силах никто предсказать накануне их ход - Словно звуки из-под нервной руки пианиста, Что играет без нот и не знает двух нот наперед. Словно звуки из-под нервной руки пианиста, Что играет без нот и не знает двух нот наперед. Клавиш черных и белых вековой разговор - Наши белые дни переложены черными днями, Но мелодия льется, и никак не погаснет костер - Значит, мы не одни, значит, кто-то невидимый с нами. Мелодия льется, и никак не погаснет костер - Значит мы не одни, значит кто-то невидимый с нами. Ах, господа, ваши руки и помыслы чисты В вечной битве за право мужчин быть всегда наверху - Но, стреляя друг в друга, я прошу не попасть в пианиста - Их так мало осталось на этом мятежном веку. Но, стреляя друг в друга, я прошу не попасть в пианиста - Их так мало осталось на нашем мятежном веку. Он всем вам нужен - он и сам это не понимает, Соединяя ваши души в пассажи свои, И к тому же - кто еще вам сыграет В день, когда вы закончите ваши бои? И к тому же - кто еще вам сыграет В день, когда вы окончите ваши бои? Попеременно вправо и влево толкая веслом, Движемся мы в старой лодке по воле теченья - Вот и арена, где зло будет биться со злом, И седой пианист потихоньку играет вступленье. Вот и арена, где зло будет биться со злом, И седой пианист потихоньку играет вступленье.