По булыжной мостовой чиркают копыта. Гром телеги на камнях, щелканье кнута. Здравствуй, улица моя! Думала, забыта? Нет, на скольких не бывал,- лучше, да не та! Милый сердцу уголок Знаменской и Спасской- Не под сенею дубрав, угол из камней. Если хоть чему-нибудь суждено остаться, То вот этому углу в памяти моей. На доме трещина от верха до фундамента, -9 Полсотни лет - а ни сошлась, ни разошлась. Он словно склеен этой трещеною намертво, Она, как жизнь моя, с ним намертво срослась. Дядя Паша-инвалид - где ты, дядя Паша? Риторический вопрос - умер ты давно. А вот Нинка расцвела, Нинка - мука наша, Но не с нами собралась Ниночка в кино. Мы, конечно, мелкота - нам всего двенадцать Нинка - девочка тип топ - ей пятнадцать лет. И, конечно, нам за ней сроду не угнаться... Где ты, Ниночка, теперь? Нет тебя, как нет. На доме трещина от верха до фундамента, И окна в окна через трехметровый двор. Замки, сарайчики, поленницы - куда уж там! И все венчает перекошенный забор. Мишка-цыган был черняв - может, и не цыган. Но считался хулиган и вообще - шпана. Им пугали пацанов, он сквозь зубы цыкал, Желтой фиксою маня - жалко, что одна. Как хотелось нам за ним с девкой в черном платье, Под шифонный локоток взять ее скорей. Двор учил меня всему, и заметим, кстати,- Заодно открылось мне то, что я - еврей. На доме трещина от верха до фундамента - Наш двор не тот, и только трешина все та ж. И поднимают меня вверх ступеньки памяти На мой четвертый, на последний мой этаж Ну а ты как, Витя-шпунт, первый мой учитель? Верка-булочница нас помнит и теперь. И диванчик не скрипел - это вы учтите, И не пела по утрам в коммуналке дверь. Вспоминать или забыть - в этом нет вопроса: Сам себя не обойдешь - плохо ль, хорошо ль. И тем более потом все решилось просто - Кончен двор, настала жизнь - впрягся и пошел. На жизни трещина от верха до фундамента, Как та, на доме, и никак не зарастут. И мое семечко навеки в ней останется- Побеги всюду, корешочки только тут. Л. Семаков Философический канкан Если в ритме бодрого канкана Посмотреть с иронией на мир - Можно жить на севере Кавказа И на юге острова Таймыр. Можно быть Давидом и Кириллом, Можно жить и долго и в долгах, Можно пить боржоми на Курилах; Можно пить портвейн в Ессентуках. Жажда жизни просит утоленья Дважды два надеются на пять. Ждут весны безрогие олени, Чтобы стать рогатыми опять. Стастье нас обманывает часто Предлагая торную пропу, Можно быть здоровым, но несчастным; Можно быть счастливым, но в гробу. Страсть бездарной стала бы без драмы, Глупой тряпкой стала бы фата. Невозможно королю без дамы, Невозможно даме без вальта. На любовь не выдано патента У любви жеманное лицо - Можно быть желанным импотентом, Можно быть постылым жеребцом. Жизнь она меняется с годами - Предаваться стоит ли тоске? Можно нахимичить в Магадане, А сидеть на химии в Москве. Каламбур фонарь в словестном мраке, Был он раньше будет и потом. Можно быть с котомкой и во фраке, Можно быть без фрака и с котом. Можно на вершины не решиться, Можно быть с вершинами на ты. Можно быть не понятым при жизни, Можно быть при жизни понятым. Жизнь кипит пугаясь с пугая, Усмиряя мнение свое. Можно быть бесстрашным попугаем, Можно быть пугливым соловьем.