Звенела дорога копытами наших коней, Спокойное время прошло - мы уходим в туман. Два слова последних: «прощай» и «налей», Когда мы вернемся, про то неизвестно богам. Наше тело заковано кожей, надежней, чем сталь. Наша синяя сталь смотрит в прорези глаз. Что вернусь, я, прощаясь, тебе не сказал - Нас не ждут, и богов не попросят за нас. «Прокляты, Прокляты, Прокляты» - Вслед нам кричат. «Кто же ты, кто же ты, кто же ты?...» Губы молчат. «Где ты находишь покой?» Там, за рекой. В пыли и тумане лишь серые тени скользят. Ночные дороги - не реки, и звезд не видать. Я всадник пути, и вообще-то, наемный солдат. Но я не имею возможности просто устать. Устать от звенящих клинков и разрубленных тел, От крика «вперед!» и приказа «ни шагу назад!», И кроме войны, я уже ничего не успел... Я воин дороги, наемник и просто солдат. «Прокляты, Прокляты, Прокляты» - Вслед нам кричат. «Кто же ты, кто же ты, кто же ты?...» Губы молчат. «Где ты находишь покой?» Там, за рекой. Над нами лишь черные вороны застили свет. И кровь отирая с меча, ты вздохнешь: «Повезло...». А бой этот длится почти уже тысячу лет, Но с нами пока что удачи дорог колесо. Вернемся, как раньше, туда, где, конечно, не ждут, Но где не прокисло вино и не кончился хлеб. Заплатим, и там нам, быть может, по новой нальют. И снова в дороге мы встретим рассвет. «Прокляты, Прокляты, Прокляты» - Вслед нам кричат. «Кто же ты, кто же ты, кто же ты?...» Губы молчат. «Где ты находишь покой?» Там, за рекой.