Я прилетел сюда зачем-то на ночь глядя, И смертным боем бьюсь в гостиничную дверь. Но как повымерли за стойкой эти тети, Наверно дрыхнут и куда же я теперь. Я бьюсь сильней, но это слабо помогает, Скажите граждане: куда же я попал. Я поражен с меня никто не вымогает, А я бы дал, клянусь бы я бы дал. Я здесь стою один на темном полустанке, Закутанный в халат на лавке спит узбек. Ей кто-нибудь прошу откликнитесь гражданки, Последний раз прошу пустите на ночлег. Я очумел и обалдел от перелетов, Во всех портах обледененье полосы. Вы что обледенели ей вы кто там, Давно за полночь пробили часы. Закрыто крепко все на крючья и засовы, Я начинаю стоя сладко засыпать. Последний шанс иссяк остались только вдовы, Они меня поймут но где их раскопать. Я чем-то стал похож на волка одиночку, Болит как раньше с перепою голова. Я мог бы подарить вдове такую ночку, Да где же ты моя веселая вдова. По улице иду, заглядываю в окна, Вдруг женский голос тихо просит закурить. Я всем своим нутром до самых пяток екнул, И с перепугу сердце вдруг начало шалить. Косметикой в меня пахнуло дуновенье, Как свежий ветер в растворенное окно. Уж если есть на свете чудное мгновенье, Я сразу понял это именно оно. Пока свечой горела спичка мы молчали, Когда ее огонь беспомощно погас, Я ей сказал что в ней души уже не чаю, И эта ночь увы свела навеки нас. Она мне отвечала то же в том же стиле, И прошептала тихо сев на чемодан: "В гостиницу меня сегодня не пустили, И вот теперь согласна хоть куда..." Я прикусил язык совместно с сигаретой, И тоже сев на свой разбухшисся портфель. Доверчиво вещал: "Скажу вам по секрету, Я пять минут назад стучался в ту же дверь" Мы хохотали заразительно и звонко, И подавали не желательный пример. Она была вполне приличная девчонка, А я еще вполне приличный кавалер. Кварталы и дворцы стихали и пустели, И город вскоре обессиленный затих. Как не хватало нам всего одной постели, Всего одной, но только на двоих.