Мы пили когда-то, теперь мы посуду сдаем, А В застольном сидели кругу, упираясь локтями. + Н Теперь мы трезвее и реже сидим за столом, Где нет уже многих, и мы уж не те, между нами. Хлопушка с крапивой цветут на забытых костях, Тот в Бостонском бродит порту, этот кружит Парижем, Парижем. Как всех разметало, а мы засиделись в гостях, Так выйдем на воздух, морозцем колючим подышим. У нас еще Родина с нами и жгучий снежок, Которые, как не секут нас, а век не покинут. Но есть еще этот язык - круговой посошок, И кроме желания жить, есть и жажда погибнуть. Друзья дорогие, да будет вам в мире светло, Сойдемся на зрелости лет в одиночестве тесном. Товарищи верные, нас не случайно свело На поприще гибельном, но, как и в юности, честном.