Бывший подъесаул уходил воевать, На проклятье отца и молчание брата Он ответил: "Так надо, но вам не понять...", Тихо обнял жену и добавил: "Так надо!" Он вскочил на коня, проскакал полверсты, Но, как вкопанный, встал у речного затона И река приняла ордена и кресты, И накрыла волна золотые погоны И река приняла ордена и кресты, И накрыла волна золотые погоны Ветер сильно подул, вздыбил водную гладь, Зашумела листва, встрепенулась природа И услышал казак: "Ты идёшь воевать За народную власть со своим же народом!" И услышал казак: "Ты идёшь воевать За народную власть со своим же народом!" Он встряхнул головой и молитву прочёл, И коню до костей шпоры врезал с досады! Конь шарахнулся так, как от ладана чёрт, От затона, где в ил оседали награды Любо, братцы, любо, Любо, братцы, жить - С нашим атаманом не приходится тужить! Любо, братцы, любо, Любо, братцы, жить - С нашим атаманом не приходится тужить И носило его по родной стороне, Где леса и поля превратились в плацдармы Бывший подъесаул преуспел в той войне И закончил её на посту командарма Но природа мудра, и Всевышнего глаз Видит каждый наш шаг на тернистой дороге Наступает момент, когда каждый из нас У последней черты вспоминает о Боге... Вспомнил и командарм о проклятье Отца, И как Божий наказ у реки не послушал, Когда щёлкнул затвор, и девять граммов свинца Отпустили на суд его грешную душу... А затон всё хранит в глубине ордена, И вросли в берега золотые погоны На года, на века, на все времена Не порушенной памятью Тихого Дона... Любо, братцы, любо, Любо, братцы, жить - С нашим атаманом не приходится тужить! Любо, братцы, любо, Любо, братцы, жить - С нашим атаманом не приходится тужить!