Прости меня, мама. Что я снова пьяный Лежу у канавы под шепот струи... ...В дремучих шалманах. В окошке пульмана. Я видел усталые слёзы твои. Неистовым криком на мутные луны Ты чаяла сына домой воротить. Старуха косою тревожные руны На лике твоем начинала чертить. Проглядела ты проказника. И гудят за окном холода. После долгих зим будут праздники. Будут праздники навсегда. Прости меня, мама, что я, окаянный, Волос твоих манных уже не вдохну. Мучные туманы над кладбищем вянут И бледные лани тебя унесут в цветную страну. Там в грязной сутане козёл топит баню. Там в тесной могиле ты тихо сгниёшь. Куда подевались твои «баю-баю»? Когда ты мне на ночь про Щорса споёшь? Проглядела ты проказника. И гудят за окном холода. После долгих зим будут праздники. Будут праздники навсегда. Прости меня, мама, за холод баяна. За тонкие иглы. За порванный жгут. За деньги, что требовал я негуманно. За нахуй и захуй меня черти жгут. ...Хотя хуй ли толку от этих прощений - При жизни ты нахуй была не нужна! За банку варенья, за банку печенья Тебя бы я продал любому барыге. А тут, сука, вспомнил... Когда так прижало, что в ахуе полном душа от говна...