У моей чашки нет дна. Я хотела напиться, колодец нашла, И воды зачерпнула, к губам поднесла, Но у моей чашки нет дна. Поперек дороги мне встала река, Мне что-то шептали ее берега. Я хотела уплыть, я в лодку вошла, Но у моей лодки нет весла. Я хотела позвать Его, голос пропал. Только серые совы слетелись на зов. Он меня не услышал, меня не узнал, Теперь у песни моей нет слов. Но и это не страшно, а страшно то, Что это не сон, тут не видно конца. Я стою под звездами в дырявом пальто, И на мне, о Господи, нет лица. А в этом городе не пахнут цветы, И от этого становится еще страшней. А эти окна слепы, как кроты, А эти деревья не пускают корней. А в газетах пишут, наступила весна. В газетах пишут, в основном, о весне. А у чашки моей нет дна, А я, о Господи, на самом дне. Я лежу, как кошка, свернувшись в калач, А звезд уже не видно из-за скопища туч. Я смотрю сквозь ресницы на розовый мяч, От которого тянется единственный луч. Соло: }x4