Когда придёт зима, когда наступит февраль,
И чёрный фонарь станет жёлтым, как янтарь,
Я прикажу себе молчать и не ходить в тот дом.
Кому-то станет интересно - в чём беда,
Я раньше не бывал так часто дома никогда,
И я мечтал о телефоне, а он теперь для меня - ерунда.
Но это просто рубеж, я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира, кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда ветра морские будут крепко дуть,
Я постараюсь сразу лечь и уснуть,
Я это так давно и навсегда решил.
К каждому звуку я буду готов,
Но в том доме не предпримут ни малейших шагов,
Обвиняя во всём сдутость шин.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, и я гашу свет.
Нет мира, кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда пройдёт много лет, и я вернусь в тот дом,
Где холодно всегда без огня и с огнём,
Меня встретит хозяйка и посмотрит на часы.
И тогда я пойму, что мой дом сгорел,
Я оставил всё, а сам уцелел,
Ну, зачем я опять вернулся к тебе?
Ведь это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира, кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
| | | | | | | } 2 раза
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира, кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.